Геннадий Шпаликов - человек оттепели

http://yandex.ru/video/search?filmId=SU_fL8J5PX0&where=all&text=%D0%BE%D1%82%D1%82%D0%B5%D0%BF%D0%B5%D0%BB%D1%8C%20%D0%BA%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8F%20%D0%BF%D0%B0%D1%80%D1%88%D0%B8%D0%BD%20%D1%84%D0%BE%D1%82%D0%BE


Ну, едва я начала смотреть "Оттепель" как сразу поняла, что Костя Паршин - это Геннадий Шпаликов. И разные интервью и сюжеты подтвердили мои догадки. Шпаликов входит в моду. Это так странно -человек повесился в 1974 году, а в 2013 о нем снимают кино, выпускают его книги, цитируют его стихи. И имя снова на слуху.

А кажется еще совсем недавно он был просто персонажем книг Токаревой:

"Однажды я присутствовала при разговоре Гены Шпаликова с одним Режиссером. Фамилию Режиссера я не помню. Он зарабатывает, как умеет, снимает фильмы по заказу. Сделал, сдал, получил деньги, пропил. Снова сделал, снова получил, и так по кругу. До пенсии или до гробовой доски.

Режиссер предлагает Гене написать фильм о Тургеневе.

— Поедем в Спасское-Лутовиново, — зовет Режиссер. — Там рыбалка, охота, финская банька… Сделаем кино про то, как Иван Тургенев любил русскую природу, ходил с ружьем по русским лесам. И сами поохотимся. Там коптильня есть. Ты когда-нибудь ел копченого перепела?

— Нет, — сознался Гена Шпаликов. — Я вообще перепелов не едал. Только кур мороженых.

— Ну вот, — обрадовался Режиссер. — Жен возьмем с собой. Детей. Отпуск обеспечен. Дачу снимать не надо.

— Да при чем тут отпуск? — удивился Гена. — Тургенев жил за границей возле чужой жены, без гроша в кармане, мучился, страдал. И мать его мучила. И Достоевский ненавидел. Вот о чем надо писать, а не то, как он барином ходил по лесам с собакой.

— Да при чем тут чужая жена? У нас заказ, — возражал Режиссер.

— Какой заказ может быть на Тургенева? — не понимал Гена.

Они говорили на разных языках. Гену Шпаликова интересовала судьба, а Режиссера — времяпрепровождение."
Мой Мастер. Виктория Токарева

Гена Шпаликов ушел раньше своего часа. Не стал ждать. Надоело. Ему досталось вязкое время.
Однажды мы с ним встретились на телевидении. Он спросил:
- Что ты здесь делаешь? Я сказала:
- Работаю штатным сценаристом.
- Нечего тебе здесь делать. Иди домой.
Второй раз он увидел меня с моим соавтором. Спросил:
- Что ты возле него делаешь? Я сказала:
- Нахожусь под обаянием личности.
- Нечего тебе делать под его обаянием. Иди домой.
Он оказался прав. Мне не надо больше работать на телевидении, тратить время и душу. Мне не надо было соавторствовать, размывать свои способности. Мне надо было идти домой. И писать. Тогда я это не понимала, а он понимал. И за меня. И за себя.
Как-то я встретила его в сберкассе. От него пахло третьим днем запоя. Между прочим, не противный запах. Даже приятный. Немножко лекарственный.
Гена молод, но знаменит, что редкость для сценариста. С ним работают лучшие режиссеры.
- Ты вкладываешь деньги? - догадалась я. Он хмуро посмотрел на меня и спросил:
- Похож я на человека, который вкладывает деньги?
Он их тратил, равно как и себя самого. Он взял тогда пятнадцать рублей, из них пять подарил кассирше. Он дарил себя направо и налево. Не жалко.
Он тогда сказал:
- Посиди со мной в кафе.
- Не могу. Дела, - отказалась я.
- Я прошу тебя. Один час.
Я пошла с Геной в кафе. Как на ленинский субботник. Не хочется, но надо. Он читал стихи. К нам за стол села девочка-школьница. Он и ей читал свои стихи. Все мои бесконечные дела и делишки осыпались, как картофельная шелуха. А этот час в кафе - на всю жизнь.
Это был час высоты.
Он уже начинал уходить от всех нас и прощался с каждым по очереди. И со мной в том числе. И с незнакомой девочкой.
Его нет, а как бы жив. А некоторые живут, но как бы умерли

Мой Мастер Виктория Токарева


Однажды спел песню на слова Шпаликова: "Вот возьму и повешусь, и меня закопают, и десять товарищей, сидя в пивной, кружками вдарят, прощаясь со мной..." Я смотрела в окно. Думала. Осмысляла. Проникала. ...Вот возьму и повешусь... Лирический герой загнан, но не пугает. Обижается почти по-детски: вот возьму и повешусь. Да. Никто не понимает. Возьму и уйду от всех. И меня закопают. Здесь жалость к себе. Закопают в середине земли. Там темно и сыро. А у вас солнышко светит, птички поют. Вам хорошо. А меня нет и не будет никогда. НИКОГДА! НО! Десять товарищей - вот настоящая ценность жизни. Я представила себе десять мужественных парней, одетых не очень парадно, как строители. Это люди труда и честного поступка.

Немножко о кино. Виктория Токарева


От Токаревой, кстати, в оттепели тоже немало. Помните красный чемоданчик Марьяны-Маруси у дома культуры. Он вот отсюда:

Юра Варламов носит за мной мою сумку в форме чемоданчика. Чемоданчик красного цвета, очень удобный и очень старый.

– Тебе надо его перелицевать, – советует Юра.

Однокурсники недовольны этой композицией: я и Юра с чемоданчиком на полшага позади.

Почем килограмм славы. Виктория Токарева